Доброе кино в ответ на жестокость мира

Финский режиссер Аки Каурисмяки – один из главных претендентов на высшую награду. Его фильм «Гавр» - само совершенство.

«Реальность мира настолько мрачна, что преувеличивать не хочется», - говорил нам Аки, когда представлял «Человека без прошлого» на Каннском фестивале в 2002 году.

«А. К., режиссер из Финляндии – страны, где мойщики посуды снимают фильмы», как он иногда представляется, с выходом «Гавра», его семнадцатой полнометражной картины, подтверждает, что тогда намного опережал остальных и что сегодня он действительно один из величайших режиссеров своего поколения, достигший совершенства в своем искусстве.

– Основная идея вашего фильма «Гавр» – доброта, братство – присутствует и в фильмах «Le Gamin au vélo» (Мальчик с велосипедом) братьев Дарденн, «Fée» (Фея) Доминика Абеля, Фионы Гордон и Брюно Роми, причем последний также снят в Гавре. Все три фильма относятся к так называемому жанру сказки. Можно ли сказать, что наше время настолько жестоко, что этот жанр напрашивается сам собой, как и скромные персонажи, добряки по натуре?

– Думаю, можно так сказать. Во всяком случае, братья Дарденн делали лучшие в мире фильмы в течение последних десяти лет. Некоторые сюжеты навеяны временем. Никто не знает, что будет дальше, и хорошо, что мы работаем вместе, в одном направлении. Для создания фильмов всегда есть веские причины, но я не знаю, может ли кино на самом деле что-то изменить. Изменения происходят очень медленно, но не следует оставлять попыток. Когда Жан Ренуар снял «Великую иллюзию» во время Второй мировой войны, фильм не имел успеха. Кино часто бессильно, да и что такое успех? Я становлюсь все большим скептиком и циником. Я не вижу надежды на этой планете и поэтому верю в развлечения в хорошем смысле этого слова. Надежда – редкое явление. Но жизнь прекрасна, и я все еще рад, что живу.

– Времена меняются. Как вы на это смотрите?

– Времена меняются, но я не меняюсь. Послевоенные годы были замечательными. Сегодня – сомневаюсь. Мужчины пользуются духами, а взрослые ведут себя как дети. Как бы это сказать? Человек – животное, забывшее свое предназначение. С развитием все более агрессивных технологий, мы вступаем в некую эпоху пост-гуманности.

– Собаку вашего персонажа Марселя Маркса зовут Лайка. Это собака, летавшая в космос. Она олицетворяет будущее?

– Действительно, я больше верю в животных, чем в людей.

– Но вы верите в чудеса? Расскажите о роли доктора Бекера Пьера Эте и комиссара Моне Жана-Пьера Даруссена в этой истории?

– Я верю в «Чудо в Милане». У Пьера Эте роль не очень большая. Мне бы хотелось написать красивые сцены с ним и Андре Вилмсом, но для этого нужно было больше времени. Но я написал два конца фильма: медицинско-полицейское чудо и еще один, где мальчик иммигрант остается в Гавре… с булочницей. Это счастливые концы, чистая сказка.

– Вы любите актеров, и теперь у вас есть небольшая французская команда. Наряду с Кати Оутинен в роли Арлетти, вы отдали должное французскому кинематографу, пригласив Жан-Пьера Лео, Люс Виго, мы также слышим Дамию, ставшую полноценным персонажем вашего фильма…

– У Арлетти в исполнении Кати Оутинен румынские корни, но в фильме она об этом не знает. Это дань памяти Карне и тому чувству безнадежности, которое остается после его фильмов. Участие Люс Виго, конечно, также имеет свой кинематографический смысл, но мы к тому же хорошие друзья, и мне было приятно, что она согласилась сниматься. Она могла и отказаться. Дамия – один из персонажей фильма и также величайшая певица всех времен. Она устанавливает связь с моим прошлым «французским» фильмом «Жизнь богемы» (1991 г.). Я не в первый раз привлекаю к участию Марселя Маркса – Андре Вилмса, Эвелин Диди и Жан-Пьера Лео, и голос Дамии также стал мне родным и близким. Я использовал его в начале фильма. Но в «Гавре» мне не нужно было много музыки, чтобы не испортить историю.

– Проблема эмиграции приобрела исключительную важность в наше время…  

– В моей стране, в Финляндии, если где-нибудь появляется пара-тройка цыган, все население впадает в панику. Это, на самом деле, печально, и в таких случаях мне бывает стыдно, что я финн. Конечно, я собрал информацию о событиях в Кале и о лагерях, таких как был в Сангате. Я знаю все подробности этой политики и поэтому считаю, что обвинять в первую очередь нужно не Францию, а Европейский союз, или то, что считается союзом. Европа совсем не такая, как я бы хотел. В этой Европе деньги достаются только немногим. Иммиграция – колоссальная проблема, намного более серьезная, чем кажется. Все началось с колонизации Африки, в частности. Об этом нужно хорошенько подумать и работать в этом направлении. Решение не в том, быть или не быть лагерям для иммигрантов, пока политики продолжают разъезжать на «Мерседесах».

– «Гавр» - идеальный город для придания правдоподобности этой истории…

– Город бомбили во время войны, и, в конце концов, он стал отчасти похож на Финляндию, к тому же я очень люблю портовые зоны и контейнеры. Это своего рода «гавань спокойствия», попасть и оценить которую способен только Марсель Маркс – Андре Вилмс. Думаю, я переберусь туда. Позже. Чтобы спать там. В компании Эриха фон Штрогейма и Матти Пеллонпяя…

Перевод с французского:  С.Чистякова, специально для сайта aki-kaurismaki.ru