на главную   видео

Аки Каурисмяки - Обнадеживающий цинизм

Льюис Бонд  |   Channel Criswell   |  25.05.2017

Я всегда считал, что комедия это одно из величайших гуманистических видов искусства. Она превозносит человечность, так как она превращает жизненные травмы в повествования, повествования может быть иронические и абсурдные, но такие, которые указывают на связь между нами, и связь каждого из нас с тем человеком, который способен породить комедийность через кинематограф. Люди, способные на это, всегда вызывали у меня глубокое уважение. Такой творец не только жонглирует смехотворностью и состраданием, и порождает комедию, но делает это заодно, создавая кинематографический нарратив, что очень сложно.

The Cinema Cartography
25 мая 2017
15:50

Шутку никогда не надо объяснять, но задача комедии в кинематографе - преподнести зрителю повествование полное крайнего фарса, заодно порождая у него какую-то минимальную толику понимания – то есть сделать так чтоб мы могли смеяться, узрев что-то нам близкое и знакомое. Комедия ничего не стоит, если публика не видит иронии, не важно побывал ли сам зритель в подобной ситуации, или же понимает что сам отреагировал бы на нее подобным образом что и герои фильма.

Я считаю что комедия это угловой камень гуманизма, так как вершина человеческой солидарности - умение посмеяться над своим положением и принизить свое эго. Это тот самый момент, когда мы понимаем как мелки все наши боли и проблемы. Но если суть комедии - в нашей возможности связать ее с нашей жизнью, то каким же образом шутка может быть самой безжалостной и в то же время смешной? Что порождает смех именно в темноте и страдании? Основная черта Каурисмяки - его интерес к тому, как может быть смешно самое жалкое.

Застывшие герои в тяжелых ситуациях это, можно сказать, определение комедийности у Каурисмяки. Но в отличие от того, что мы могли бы подумать, именно эта темнота его юмора позволяет его фильмам повествовать не только о цинизме и отчаянии, хотя в них есть и эта составляющая, но и быть картинами о надежде, так как именно в этом проблеске надежды Каурисмяки находит позитивную гармонию со своими героями. Каурисмяки надеется что кинематограф может преподнести нам более реалистичный подход к гуманизму. Хоть они и кажутся холодными, в его фильмах есть теплота, и именно она направляет наш путь среди всей мизантропичности и горечи к нежности, именно эта глубоко сидящая теплота позволяет нам осторожно начать смеяться.

У кинематографа нет такого сильного влияния, что он может доказать трем разным людям идущим смотреть фильм, что они одинаковы, что мы все человечны.
Но завтра любой из них может быть беженцем, хоть сегодня это кто-то другой".
Аки Каурисмяки

Первый закон в комедии Аки Каурисмяки - юмор должен находиться везде, будь он абсурдным или даже страшным. Все имеет потенциал быть юмористическим. Такой статус комедии это тот метод, с помощью которого Каурисмяки представляет огорчающие ситуации в более мягком свете. Некоторые виды кинематографа романтизируют эмоции, но юмор Каурисмяки основан на том что, представляя драму, он как будто бы не замечает ее. Вместо того чтобы подчеркивать эмоции, он минимизирует их, и вместо замены их чем-то другим, просто не заменяет их.

Герои фильмов Каурисмяки - простые прагматисты, но встречаясь с конфликтом, ведут ли они себя как подобает ситуации? Вовсе нет. Результатом являются сцены, в которых нет подтекста и которые порождают какую-то скуку, но скуку, которую можно назвать комедийной, ибо не показывать никаких нюансов эмоций там, где они должны присутствовать - смешно само по себе.

Зритель в фильмах Каурисмяки привыкает к тому, что видит шутку везде, поэтому появление мелодрамы становится невозможным даже в самых серьезных кадрах. Вместо того чтобы представлять все через серьезную линзу, он снимает все в своего рода легкомысленном свете, и таким образом дает нам возможность противостоять жестокости жизни просто проходя возле нее и продолжая свой путь. Возможность посмеяться так надо всем уменьшает важность событий и даже позволяет нам смотреть на них с какой-то долей удовольствия.

Каурисмяки использует комедию как инструмент, с помощью которого он не только смешит нас, но и показывает, что нет ничего настолько серьезного, что его нельзя было бы преподнести в насмешливом свете. Но если все имеет комедийный потенциал, как же Каурисмяки вносит этот юмор? Вторая главная идея в его комедии это что, невзирая на обстоятельства, все обязательно должно пойти не так как надо.

Для работ Каурисмяки характерны истории падения. Но вместо того чтоб показывать героев положение которых постепенно ухудшается из за определенных тяжелых обстоятельств, Каурисмяки изначально выбирает героев уже находящихся в самой низкой точке, будь это из- за потери работы или какого-то крупного события, которое переворачивает их мир вверх тормашками. Фортуна никогда не была благосклонна к этим людям, и это является базисной составляющей в персонаже характерного неудачника в фильмах Каурисмяки - их мир безнадежен, и хоть они и начинают с самой низкой точки, их положение только ухудшается. Суть комедии - расстройство всех надежд, построение предвкушения какого-то позитивного изменения, после которого следует движение в совершенно обратную сторону, насколько только можно.

Это вырисовывается в фильмах Каурисмяки через образы безжизненных героев которые ищут успеха, не находят его, но никак не выражают своего горя. Атмосфера гнетуща, но первичные составляющие комедии все же остаются - герои ищут чего-то, но получают совершенно обратное. Комедия Каурисмяки начинается с лишений его героев, но он ни в коей мере не верит в то, что их мучения как-то принижают их человеческое достоинство. Каурисмяки настаивает на том, что невинность это суть кинематографа, и он ищет эту невинность. Она предстает в его фильмах как раз через его первичный метод искания комедийности в падении.

Формула Каурисмяки - столкновение героев с множеством передряг. Не потому что эти передряги важны сами по себе, а потому что способность людей пройти через них доказывает их право на невинность. Их вера в то что положение может улучшиться, несмотря на все их неудачи, является крайне наивной, и не теряется даже когда они понимают что живут только лишь для того чтобы терпеть, но через силу их веры Каурисмяки выражает надежду в циничном мире. Одна из важных идей Каурисмяки - это что мы должны ценить неудачи человека не менее чем его удачи, потому что неважно сколько раз он пытался, но не смог добиться успеха, если он все же выдерживает эти падения, его стойкость приносит оптимизм в наш пессимистический мир. Поэтому герои в фильмах Каурисмяки проходят через все возможные удары судьбы, о которых только можно подумать. Комедия состоит не в самом падении, а в нашем понимании насколько неустойчива и переменчива наша жизнь и как она не перестает гнаться за нами, раз за разом отнимая у нас даже тот мизерный минимум который нам нужен только для того чтобы как-то продолжить наше существование. Но кроме идеи о падении, важна идея о выживании, и именно она делает юмор Каурисмяки настолько успешным. Дело не только в том что человек проходит через всевозможные удары судьбы, но и в том что это происходит именно с человеком который изначально и не просит ничего кроме самого минимума для своего существования, именно и не просит ничего кроме минимального "продыха" от ударов судьбы.

Я бы не назвал это трилогией о пролетариях. Это история о неудачниках. Такая же история, как и всегда. Только национальность героев и место действия другие. Ничего кроме этого, я надеюсь".
Аки Каурисмяки

Черты характерных неудачников в фильмах Каурисмяки - ничего не выражающие лица, пресная речь - даже в самых крайних стадиях неудачи и падения, даже когда их мир разваливается перед их глазами. "Этикет" Каурисмяки - ничего кроме суровых формальностей. Диалог упорядочен и корректен, без каких либо особых отличительных черт. Мы знаем что Каурисмяки часто говорит своим актерам произносить свои речи как можно более бесстрастно. Иногда актеры даже учат произносить предложения на другом языке, фонетически, специально чтобы они звучали как можно более бесстрастно, серо и безжизненно.

Люди и так говорят слишком много. Поэтому мои сцены немногословны. Во всяком случае, разговоры это ерунда"
Аки Каурисмяки

Каурисмяки использует только самый необходимый минимум, так как это создает больший комедийный контраст между крайними обстоятельствами его героев и полным отсутствием заботы с их стороны. Но сама идея минимализма не ограничивается только лишь диалогами - это важная составляющая методологии Каурисмяки - в его фильмах нет ничего избыточного - даже в движении камеры и в композиции. Каурисмяки показывает только лишь самое нужное, потому что это отражает и тип героев в его фильмах - комфорт, избыточность и богатство не имеют места в их мире, потому что они заняты только лишь тем, что нужно для существования. Их еда и одежда, дороги, по которым они едут, - во всем есть верность крайнему минимализму. Расточительности нет места в мире людей, которых заботит лишь выживание.

Результатом всего этого является кинематографическая симфония которая превозносит уродливость во всех гранях жизни. В фильмах Каурисмяки царят неблаговидность и запущенность - комнаты резко освещены, машины поломаны, макияж плох и все это можно назвать странным, но герои, можно сказать, носят свою непривлекательность как орден, так как эта уродливость это эхо положения героев, которые слишком заняты своими заботами чтобы быть драматичными - им все равно. Резкие цвета и дизайны сцен менее связаны с эстетикой самой по себе, нежели просто с параллельностью к героям, которые хотят жить простой жизнью, без всяких приукрас.

Каурисмяки это режиссер, техника которого подобает тому миру, который он создает в своих фильмах - его герои заняты каждодневными заботами, и это определяет его подход к режиссуре. Создавая истории, которые связаны с ограниченностью каждодневной жизни, его кинематографический почерк становится символом этого. Кинематография Каурисмяки нарочно плоска и это из-за того что плоска и неинтересна жизнь его героев. И как в любом элементе фильмов Каурисмяки, в его композициях нет ничего лишнего - мы видим только материальные пространства, и как будто бы ничего не существует вне того что у нас перед глазами. Изображениям богатой тональности Каурисмяки предпочитает строгий и неподвижный кадр. Он почти никогда не двигает камеру - все статично, ничего не привлекает глаз. Объекты в кадре похожи на его безжизненных героев. Каурисмяки любит фокусироваться на конкретных вещах в снимке застывшим и бессовестным взглядом, и эти простые моменты кажутся намного более символическими, чем они есть на самом деле. В действительности в них нет ничего особого, они лишь немного сгущают атмосферу.

Но все же - что это? Таким образом Каурисмяки показывает нам что наперекор всем страданиям, можно все же найти счастье. Каурисмяки известен как режиссер, который смеется над гламурной сентиментальностью кинематографа. Для него счастье не в большой победе, а в тех мелких моментах надежды, которые вырисовываются на фоне нелицеприятной реальности. Жизнь уродлива, жестока, тяжела, но это не значит, что в ней нельзя найти моменты красоты. Каурисмяки отбрасывает романтическую неправду, которую так часто представляет нам кинематограф, во имя реализма, реализма с которым мы можем отождествить себя, потому что он настолько близок к настоящей жизни. В жизни его героев всегда есть боль и потери, но именно на этом фоне редкие моменты красоты вырисовываются сильней. Каурисмяки создает холод, но холод который иногда обрывают трогательные моменты теплоты.

В фильмах Каурисмяки за юмор платят ценой боли. Но дело не в печали как таковой. Дело в том, что это глубоко иронично, что люди могут существовать в таком безжалостном мире. Но Каурисмяки показывает, что вопреки всем ударам судьбы именно наша способность смеяться над своими недостатками делает нас более сильными. Эта юмористическая солидарность может существовать только в падении, в обаянии которое создается когда берешь ужасное и превращаешь его в смешное.

Реалистичный подход Каурисмяки к гуманизму позволяет ему найти надежду в коротком миге счастья и юмор в беде. Наш мир может быть холоден и негостеприимен, но для Каурисмяки это просто значит, что мелкие моменты счастья будут чувствоваться сильней.

Перевод с английского: kazak, специально для сайта aki-kaurismaki.ru

Оставить комментарий