на главную   к содержанию

Петер фон Баг

Аки Каурисмяки

Фестиваль Midnight Sun Film

Фестиваль в Соданкюля, или кинофестиваль Midnight sun, существует с 1986 года. За год до его возникновения, осенью, режиссер Ансси Мянттяри находился в этом затерянном краю, в ста двадцати километрах к северу от Полярного круга. Это был самый темный период в году, и ранним утром Мянттяри пришла мысль организовать там кинематографический фестиваль. Мянттяри поговорил об этом с братьями Каурисмяки, которые сразу же вдохновились проектом.

Майкл Пауэлл и Аки Каурисмяки. Фестиваль Midnight Sun Film, 1987 г. Фото: Thelma Schoonmaker.

В первый год почетными гостями были Сэмюэл Фуллер, Бертран Тавернье, Джонатан Демме и Жан-Пьер Горрен. На следующий год – Майкл Пауэлл, Жак Деми, Д.А. Пеннебейкер, Жюльет Берто и Джим Джармуш. И в последующие годы уровень фестиваля оставался необыкновенно высоким и практически никто, вплоть до сегодняшнего дня, не отказывается от приглашения. Некоторые из приглашенных держатся на расстоянии, другие, наоборот, становятся неразлучными. Нет ничего более трогательного, чем способствовать встрече двух родственных душ. Соданкюля позволила всем нам найти долгую и крепкую дружбу. Благодаря фестивалю Майкл Пауэлл стал одним из первых иностранных режиссеров, посмотревших фильмы Каурисмяки, и он был потрясен «Тенями в раю». Режиссеры стали друзьями, и Пауэлл пригласил Каурисмяки к себе домой. Во время разговора Пауэлл признался ему в своей мечте снять фильм по роману «Сцены из жизни богемы»:

«Пауэлл встал, сходил за книгой в библиотеку и подарил мне ее с посвящением, отказавшись, тем самым, снимать по ней фильм. Можно сказать, что он передал мне право и долг сделать это».

(Helsingin Sanomat, 23 сентября 1990)

Были и другие приглашенные, завязавшие с Аки тесные отношения. Среди первых – Сэмюэл Фуллер и Джим Джармуш. Позже – Роберт Вайз, Роберт Пэрриш и Юсуф Шахин и другие.

Способность фестиваля привлекать людей зависит от разных факторов. Публика не состоит лишь из профессионалов и синефилов, - это еще и молодые зрители, приезжающие со всей Финляндии. Их любопытство создает магическую атмосферу, не оставляющую равнодушными даже ветеранов: «Кажется, что первый раз смотришь собственные фильмы». Думаю, что здесь играют роль и утренние встречи: каждое утро кто-либо из гостей (каждый раз разный) на пару часов остается вместе со зрителями в переполненном зале. Этого времени достаточно, чтобы беседа приобрела в определенном смысле черты сеанса психоанализа.

Еще один фактор, более важный, связан с самой сущностью кино: со светом. Фестиваль проводится в середине июня, когда солнце светит днем и ночью. Выходя из зала в три или четыре часа ночи (на выходных показы продолжаются двадцать четыре часа в сутки), оказываешься в лучах сияющего солнца. Драматургия настоящего света соединяется с драматургией света кинематографического.

Приведем здесь несколько отрывков из интервью 2005 г., в связи с 20-м проведением фестиваля.

Первые пять лет Аки Каурисмяки был техническим директором фестиваля и, проявляя большую сознательность, следил за качеством всех показов:

«Бог знает почему, но проекторы все время ломались, и я был вынужден вечно бегать из одного зала в другой. Каждый раз, как только чинили какой-нибудь один, ломался другой. Каждый раз приходилось идти будить поставщика, который отвечал: «Там есть такой крест типа мальтийского, потом винтик, который сделан вот так или вот эдак, так вот нужно открыть там и повернуть эту штуку…» Я бегал вокруг школы по треугольнику, который называл Бермудским, и у меня никогда не было времени пойти куда-нибудь еще, потому что все время что-нибудь не работало. Мы прятали в кустах бутылки пива или белого вина. В то время мы были такими маньяками, что между сеансами сами залезали на самый верх экрана, чтобы вручную сменить кашеты.

Первый раз, с немыми фильмами, это был поистине волшебный опыт. Сегодня вещи изменились и технически все устроено намного лучше. Но в первый раз это было волнующе – просто сам факт: констатировать, что все работало, что на экране были видны кадры.

На первом фестивале был еще один момент, который навсегда останется в памяти зрителей: когда в кино Лапинсуу друг напротив друга оказались Эсу Пакаринен и Йорма Икявалко. Они незадолго до своей смерти навсегда положили конец спору между популярным и элитным финским кино. Примерно так же, как для Зимней войны и Войны-продолжения [1] эпилогом стал концерт «Ленинградских ковбоев» на Сенатской площади».

«Атмосфера часто создается приглашенными режиссерами, особенно старыми мастерами. Фуллер и Пауэлл задали тон, и весь фестиваль пропитан их харизмой. Затем, во время первого фестиваля был совершенно сумасшедший комиссар полиции, который за день до начала сказал нам, что фильмы нельзя показывать, так как они не прошли цензуру. Копии у нас были из индийской кинотеки, и, естественно, на них не было никакого разрешения, но Фуллер сказал, что всё уладит и это был невероятный спектакль. Он пришел, перед ним стоял комиссар с финским гражданским кодексом. Они сели друг напротив друга. Фуллер курил сигару и говорил только на английском. Комиссар листал кодекс. Когда они закончили переговоры, мы получили разрешение показывать фильмы. Не представляю, что они могли друг другу сказать, но это все заслуга Фуллера».

(Эти два отрывка взяты из интервью Лаури Тимонена в “Sodankylän elokuvajuhlat 20 vuotta”).

*  *  *

ЗРИТЕЛИ. У вас есть вопросы к нам?

АКИ КАУРИСМЯКИ. Я хотел бы знать, какой тип шизофрении, какая вспышка безумия может приводить сюда людей каждый год неизвестно с какой целью, только чтобы послушать нудные презентации убогих фильмов, покормить комаров и переживать похмелье после пьянки предыдущим вечером.

ЗРИТЕЛИ. Мы приходим сюда, потому что нам больше нечего делать.

АКИ КАУРИСМЯКИ. Важно помнить первый фестиваль двадцать лет назад. В то время у меня действительно было впечатление, что люди на улицах боялись новой немецкой оккупации. В баре «Сейта» на входе стояли два охранника, чтобы оттуда не вынесли все пиво. Сейчас времена изменились, и изменились к лучшему, потому что город считает фестиваль своей достопримечательностью. Жители стали так считать несколько лет назад, и сейчас это определенно так. Теперь мы, ребята из Хельсинки, можем возвращаться домой, зная, что оставляем его в хороших руках. Мы вам оставим только Петера как амулет.

ЗРИТЕЛИ. Аки, расскажи нам о своих самых прекрасных воспоминаниях о Соданкюля.

АКИ КАУРИСМЯКИ. С интеллектуальной точки зрения, самым сильным моментом был показ «Баб-Эль-Хадид» («Железные ворота», 1958) Шахина. А самое большое удовольствие я испытал во второй год. Некоторые гости были приглашены в последний момент и не упоминались в программе, так что зрители ничего не знали об их присутствии. Однажды, представляя фильм Джармуша, я спросил у зрителей: «Было бы здорово, если бы режиссер был с нами?» Зрители сказали «да», и тогда я вытащил из-за кулис Джима Джармуша со словами: «Вот он!». Позже в Лапинсуу в программе был фильм Пеннебейкера, и я спросил: «А было бы еще лучше, если бы и Пеннебейкер тоже был с нами?». Народ ответил, что это было бы невероятно. И я сказал: «Вот вам Пеннебейкер». Когда организуешь кинофестиваль, такие вещи запоминаются на всю жизнь».

(Filmihullu, № 4, 2005)


[1] Речь идет о двух периодах вооруженного конфликта между Финляндией и СССР во время Второй мировой войны. Зимняя война длилась с ноября 1939 по март 1940, Война-продолжение – с июня 1941 по сентябрь 1944.

Перевод с итальянского: Юлия Шуйская, специально для сайта aki-kaurismaki.ru

Оставить комментарий