на главную   к содержанию

Петер фон Баг

Аки Каурисмяки

Тени в раю

«Тени в раю», 1986, 76 минут

сценарий: Аки Каурисмяки

оператор: Тимо Салминен

звук: Юко Лумме

монтаж: Райа Талвио

декорации: Пертти Хилкамо

костюмы: Туула Хилкамо

музыка: Тойво Кярки, Альберт Коллинс, Джонни Ли Хукер, Элмор Джеймс, Гути Карденас, Харри Марстио и др.

исполнители: Матти Пеллонпяя (Никандер), Кати Оутинен (Илона), Сакари Куосманен (Мелартин), Эско Никкари (товарищ по работе), Кюлли Кёнгяс (подруга Илоны), Пекка Лайхо (менеджер магазина), Юкка-Пекка Пало (третий человек), Сванте Коркиакоски (полицейский), Мари Рантасила (сестра Никандера), Ээро "Сафка" Перкконен (пианист), Антти Ортамо (второй пианист), Мато Валтонен (Пелле), Сакке Ярвенпяя (Стаффан).

Два мусорщика мечтают открыть собственное дело, но тот, что постарше, умирает от сердечного приступа. Младший – Никандер – начинает работать с новым напарником, отцом семейства по имени Мелартин. Никандер, который до этого момента был холостяком, влюбляется в Илону, кассиршу из супермаркета. Их отношения развиваются непросто, но Никандер преодолевает свою стеснительность и на пустынном пляже целует Илону. Затем на их пути встречаются новые препятствия, и влюбленные расстаются. Но Никандер решает бороться за свою любовь. В последней сцене мы видим героев, отправляющихся на пароходе в Таллинн, навстречу новой неизведанной жизни.

Кадр из фильма «Тени в раю»

Ужин Никандера. Взгляд за окно - может быть, там и есть настоящая жизнь?
Фото: Марья-Леена Хукканен.

«Тени в раю» был революционным фильмом. Не знаю, помнит ли кто-нибудь, но в то время в Финляндии было совершенно немыслимо снять фильм о мусорщике и кассирше из супермаркета, да и вообще, о чем-нибудь настолько обыденном. Шестидесятые и семидесятые были уже далеко. Долгое время я был единственным режиссером, который рисковал, снимая такие фильмы, и только последнее поколение кинематографистов начали создавать работы, и часто успешные, о «простых» людях, такие, как например, фильм «Эйла» (2003) режиссера Ярмо Лампела. В восьмидесятые режиссеры часто думали лишь о прокате и международном успехе.

Как ни странно, несмотря на свой тривиальный сюжет, «Тени» стал первым финским фильмом, когда можно говорить о каком-то международном признании. Ярва и другие дорого заплатили за то, что открыто говорили о насущных проблемах во время 70-х, и всем известно, как они были приняты кинопрокатчиками. Зрителям не нужны нравственные уроки, они хотят развлекаться. После этих режиссеров, просто перестали снимать фильмы на социальные темы и даже просто фильмы о рабочих. В них не было никакого коммерческого потенциала и заниматься этим могли лишь самоубийцы.

Смена курса была внезапной даже для меня, потому что снимать то, что кажется обычным, очень сложно. Человек варит сосиски в своей унылой квартире и смотрит сквозь занавески на улицу, где, может быть, и есть настоящая жизнь. Во время съемок наши техники прозвали главных персонажей Хейкки и Кайя, как в известном комедийном сериале, и шутили они лишь наполовину. Это подтверждает, что они и сами не совсем понимали, что за фильм мы снимаем. Конечно, об этом знали актеры и главные члены съемочной группы, этого было вполне достаточно. Ну и камера тоже, которая, вопреки тому, что о ней говорят, никогда не бывает нейтральной или объективной, у нее всегда есть свои любимчики.

− Черты всем знакомого ныне образа Пелтси (Матти Пеллонпяя) и раньше угадывались в его игре, но именно здесь он окончательно нашел и воплотил этот удивительный персонаж.

− Пелтси был прирожденным комиком, но он всегда хотел добавить что-то к своим ролям, какой-то человечности…

− Сразу же подумалось, насколько непродолжительной была его карьера...

− Мы молоды только однажды, и иногда случается, что старость так и не приходит.

− Конец «Теней» напоминает конец «Каламари», и станет традиционным для нескольких фильмов…

− Сцена отъезда, да. И не остается ничего, только темная безмолвная ночь...

− … и голос Харри Марстио, исполняющего песню Георга Отса «Alä kiiruhda» («Не спеши»). Начиная с «Теней», музыка играет всё более заметную роль в твоих фильмах и какие-то песни имеют просто ключевое значение. Насколько я понимаю, выбор музыки зачастую основывается на импровизации. Или все-таки он был чаще обусловлен необходимостью?

− В то время я просто приносил в студию кипу дисков и начинал напрямую писать саундтрек, полагаясь только на свое чутье. Я использовал только свой материал, и наложением музыки я занимался сам. На самом деле, метод до сих пор остается тем же: я беру стопку дисков и, по мере того как монтируется фильм, пробую разные варианты. Теперь я должен определяться с музыкой заранее, насколько это возможно, поскольку получить права на воспроизведение стало гораздо сложнее с тех пор, как договорные отчисления канули в лету. У меня нет больше возможности платить за американскую музыку, для Финляндии они применяют те же тарифы, что и для Голливуда. В цивилизованной стране в это вмешалось бы правительство, но здесь чиновники вряд ли даже отдают себе отчет в том, что происходит.

Аки Каурисмяки. Тени в раю

Кати Оутинен. Фото: Марья-Леена Хукканен.

− Как бы то ни было, наряду с актерской, у тебя довольно быстро появилась своя команда музыкантов, составленная из великих голосов прошлого, таких как Олави Вирта и Георг Отс, а также Раули «Баддинг» Сомерйоки, который, увы, присоединился к ним.

− Я часто смешиваю эстрадные песни и финское танго с музыкой, например, Чайковского или Гайдна. Я также люблю сочетание классики и легкой музыки, особенно электрогитары.

− Это напоминает диалог между возвышенным и обыденным, который мы видим в твоих персонажах и в их душах. Повседневность в сочетании с величием, которое организованное общество никогда не сможет понять.

− Понимание никогда не было сильной стороной общества, оно не запрограммировано в его структуру. Я часто заменяю диалоги музыкой. Она играет ту же роль, даже более: она создает нужную атмосферу без лишних слов.

− Приходилось ли тебе прямо на съемочной площадке менять диалоги, написанные заранее?

− Если есть сценарий, в основном, я придерживаюсь его довольно строго, но частенько – как, например, с фильмами «Союз Каламари», «Гамлет», «Девушка со спичечной фабрики», «Ленинградские ковбои едут в Америку» и «Татьяна» - на сценарий не было даже намека. В таком случае, я импровизирую на ходу и пишу диалоги, пока светотехники делают свое дело. Актерам, в таком случае, нужна четверть часа, чтобы поработать с текстом, или, если текста много, как в «Гамлете», чтобы выучить его наизусть.

− В «Тенях в раю» ты снял Хельсинки второй раз подряд. Возникает ощущение, что речь идет о бездомном, который ищет свой угол, но, в конце концов, уезжает в Эстонию. Город изображен очень тщательно, как на детском рисунке… Детали видны очень четко, но мы не чувствуем себя его частью. В «Ариэле» и «Человеке без прошлого» город очень холодно принимает приезжих…

− В глазах деревенского парня город представляется ужасающим Молохом, одно лишь понимание которого превосходит любые ожидания. Иллюзии тех, кто сюда приезжает, непременно рушатся. Мои главные персонажи обычно убегали за границу до тех пор, пока я сам не покинул Хельсинки. Потом я стал оставлять их в тех печальных условиях, в которые они попадают ближе к концу фильма, и не подкидываю им больше никаких идей. Психоанализ, возможно, показал бы, что отъезды, которыми заканчиваются предыдущие фильмы, отражают мое подсознательное желание утопить своего плюшевого мишку в Финском заливе.

− Финальные сцены твоих фильмов замешаны на иронии и прямолинейности, очень буквальной интерпретации отъезда, и в то же время такие эпизоды воспринимаются как по-настоящему комические – отъезд в Эстонию в поисках рая, не говоря уж о геополитическом аспекте «Татьяны», с учетом ситуация в Финляндии и в соседних странах.

− Говоря о геополитике, нужно помнить о том, что события в «Татьяне» происходят в 1968 году, так как «Волга», появляющаяся в фильме, как раз того года. В фильме нет ни одного предмета более позднего производства, за исключением, пожалуй, кофемолки, которая предвосхищает эру мобильного телефона.

− «Тени в раю» положили начало периоду, который представляет собой своеобразную дань стране, которая, возможно, никогда не существовала, но которая могла бы существовать. Довольно элегический образ.

− Это можно назвать идеализированным виденьем одиночества. Одиночество других кажется поэтичным, поскольку оно представлено в виде конденсата реальности, как например, в фильме или романе. Или в стихотворении, цель которого, если я правильно понимаю, совсем не в поэтичности. Если кино и кажется менее банальным, чем жизнь, это лишь потому, что там, где в жизни нужно преодолеть пять этажей, в кино показаны лишь три последних пролета.

− Когда ты снимаешь людей за работой, ты действуешь интуитивно или руководствуешься некой заранее определенной философией? Никандер и его товарищ, которого играет Эско Никкари, работают мусорщиками…

− Для изображения физической работы нужно столь же мало философии, как и для ее выполнения, то есть успех здесь зависит только от человека, эту работу делающего. Конечно, нам помогали профессиональные водители мусоровозов, которые показали актерам принципы работы, и Никкари, который в свое время работал сварщиком на судоверфи, с легкостью вжился в роль. Пелтси в своей игре руководствовался скорее желанием, чем знанием предмета, но и он, после одного-двух дней начал обращаться с мусорными баками, как настоящий профи, и иногда даже заигрывался.

Перевод с французского: Freelance Project Management, специально для сайта aki-kaurismaki.ru

Оставить комментарий