Аки Харизматичный едет в Канны

Второй раз в своей жизни Каурисмяки появился на красной ковровой дорожке Каннского кинофестиваля, чтобы присутствовать на премьере своего нового фильма. Возможно, это будет еще более приятным событием, чем предыдущее - позитивные вибрации буквально витают в воздухе.

Показ картины «Человек без прошлого» в рамках конкурса художественных фильмов 2002 года получил поистине восторженный прием. Аплодисменты не стихали, а на глазах многих зрителей можно было увидеть слезы. На показе присутствовала многочисленная финская делегация, в том числе и министр культуры Суви Линден. Критики, голосование которых является неотъемлемой частью каннской рутины, сразу же выделили Каурисмяки как наиболее достойного претендента на «Золотую пальмовую ветвь».

Рецензия в журнале Hollywood Reporter стала буквально хвалебной песнью фильму («... грандиозная работа, одновременно комичная, меланхоличная, медитативная, свободная и философская. В ней нет ни единой фальшивой ноты...»), а другие ежедневные издания писали о фильме с такой благосклонностью, что даже дворняжка Тяхти (которая играет Ганнибала — безнадежно дружелюбную сторожевую собаку) заслужила особого упоминания. Во французских утренних газетах также не утихали восторженные отзывы о фильме. В основном заголовке издания Libération в рубрике новостей с Каннского кинофестиваля была использована игра слов, в результате чего Каурисмяки стал «Аки Харизматичным».

Когда мы приступаем непосредственно к беседе, тут же возникает первый спорный вопрос — умирает ли главный герой, известный как М, в пункте скорой помощи или же просто получает тяжелейший удар по голове, после которого выздоравливает, хоть и с амнезией. Каурисмяки однозначно поясняет, что в сценарии не было никаких намеков на смерть главного героя.

Затем режиссёра спросили о содержащейся в фильме сцене из более раннего проекта, работу над которым режиссер забросил пару лет назад. Каурисмяки, который чаще всего сам пишет сценарии (как и в этом случае), отметил, что он не работает над несколькими идеями одновременно. «Я очень самодостаточен, или, лучше будет сказать, мое подсознание таково. Я перемешиваю самые разные темы и образы, чтобы посмотреть, какую форму они примут. Так я как бы отделяю зерна от плевел. Я просто хочу, чтобы у меня уже была готовая идея, когда я начну писать».

Аки Каурисмяки создал 14 полнометражных художественных фильмов (хотя в соответствии с международными стандартами многие из них можно отнести к короткометражным), полдесятка короткометражек, теледраму и документальный фильм. По его словам, для половины этих проектов у него был сценарий, а в других была предоставлена возможность импровизации. «Те фильмы, для которых был сценарий, были сняты строго по нему, вплоть до отдельных реплик в диалогах. Для меня не существует переходных форматов».

«Когда мы импровизируем, это означает в действительности, что я импровизирую. Другие этого не делают, актеры в том числе. Это не тот вид групповой работы. Вспомним слова Жана-Люка Годара - он  говорил, что никогда не импровизирует, а просто записывает все за секунду до начала процесса. ...Актер не должен иметь на руках сценарий за год до съемок. Вполне хватит и пяти минут для ознакомления. За это время как раз можно настроить свет».

На пресс-конференции в среду утром среди собравшихся журналистов чувствовалось небольшое смущение по поводу некоторых высказываний Каурисмяки, в особенности того, что он делает только один дубль. В свою очередь режиссер сказал, что все, что отснято на пленку, обычно используется в фильме. Журналисты задали вопрос о том, проводятся ли в таком случае репетиции перед съемками, на что Каурисмяки ответил, что «снимает репетиции».

Актриса Кати Оутинен, играющая в «Человеке без прошлого» роль служащей «Армии спасения», говорит, что Аки иногда обвиняет актеров в тайных репетициях за его спиной. Кинооператор Тимо Салминен уверяет - если сцену переснимают, то это только из-за каких-то «технических неполадок». Все начинается со стены, перед которой стоят актеры, пытаются объяснить Салминен и Каурисмяки. Большая часть аудитории воспринимает это как очередную шутку.

Когда я снова поднимаю эту тему - уже с глазу на глаз, Каурисмяки говорит, что в действительности он и Тимо больше заинтересованы в сценографии, чем в режиссуре и съемке. «Все начинается с пространства, на котором снимаешь. Сначала - сцена, затем - свет, потом - актеры и, наконец, диалоги».

«Прежде всего декорации и свет. Свет всегда белый. Ну, по крайней мере был таким, пока у нас были деньги покупать прожекторы дневного света», - шутит Каурисмяки.

Удачным выбором стала сцена с контейнерами, в котором живут бездомные на окраинах района Кюлясаари, севернее от центра Хельсинки. «Эти контейнеры могут выглядеть, как декорации, поставленные там для определенной цели, но на самом деле они круглый год служат жилищами бездомным»,  - делится Каурисмяки. «Мы ничего с ними не делали. Ведь эти контейнеры носят отпечаток людей, которые волею обстоятельств стали жить в них». Все, что сделала съемочная команда, - это убрала в некоторых местах перегородки».

Еще один фильм, который был показан в Каннах — это «Собаки не отправляются в ад», являющийся частью проекта «На десять минут старше: Труба». В нем объединены работы семи главных кинорежиссеров, и на фестивале он представлен в категории «Особый взгляд».

«Собаки не отправляются в ад», вполне возможно, является отсутствующим звеном между фильмами «Вдаль уплывают облака» (1996) и «Человек без прошлого», первой и второй частью «трилогии о Суоми». Режиссер заявил, что занялся этим фильмом, чтобы проверить слаженность работы команды, музыку, стиль съемок, формат кинокадра и как сработаются Маркку Пелтола (играющий М, номинант этого года) и Кати Оутинен. «В основном, подсознательно»,  - добавляет он.

«Человек без прошлого» - это оптимистичный выразительный портрет бедных людей с разрушенными жизнями, который слегка напоминает недооцененный всеми фильм Акиры Куросавы «Додескаден» («Под стук трамвайных колес», 1970), изображающий жизнь людей в лачугах Токио.

Когда я заявила, что это была не лучшая картина Куросавы, Аки резко ответил, что если бы посмотрели его сегодня, он бы показался нам намного лучше: «Это был более мягкий фильм, таким образом, более отчетлива видна общественная перспектива Куросавы».

«Во всех своих фильмах Куросава был абсолютным моралистом. Я понял это намного позже, лишь после того, как он отказался от своей «самурайской темы», благодаря чему его морализм проявился более отчетливо, затем же все его отвергли. Проще простого — критиковать человека, который действительно заботится о состоянии общества».

В рекламном материале для последнего фильма Каурисмяки написал, что надеется, что после просмотра зрители будут «считать его нормальным». «Наверно, потому, что «Юха» был таким унылым и депрессивным, я попытался в этот раз сделать небывало оптимистичный фильм».

Половина полнометражных фильмов Каурисмяки — черно-белые. Он говорит, что их он снимает для себя, а цветные фильмы — как «коммерческие». Исключение делается лишь для «Девушки со спичечной фабрики» (1989).

«Мои черно-белые фильмы очень личные. «Девушка со спичечной фабрики» - несомненно, настолько мрачный и угрюмый фильм, что тоже должен был быть черно-белым, однако проблема в том, что мне он виделся в красках», - добавляет режиссер.

И теперь, когда Каурисмяки может оглянуться на двадцать лет своего творчества, находится ли он там, где рассчитывал быть в самом начале?

«Это требует определенной ловкости и быстрой реакции»,  - отвечает он. «Настоящим сюрпризом для меня стало то, что эта работа требует огромных физических усилий».

«Но опять-таки, в нем было все — литература, поэзия, живопись, архитектура — все, что я хотел бы сделать частью своей работы в любом случае. Конечно, я испытываю удовлетворение. Но снимать фильмы — это работа. И к возможному удивлению кого-то — до определенной степени физическая работа, так же требующая усилий».

В прошлом Каурисмяки официально заявлял, что с 1962 года не было выпущено ни одного хорошего фильма. Что же тогда произошло?

Он отвечает, что Джозеф Лоузи работал над «Евой», а Годар тогда только выпустил фильм «На последнем дыхании». Каурисмяки считает, что та работа Годара была последней достойной внимания картиной. И даже она появилась в результате задетого самолюбия режиссера.

«Продюсер настаивал, чтобы Годар серьезно обрезал фильм. Тот обрезал определенные сцены, вырезав их начала и концовки, что придало смене сцен эффект неожиданной резкости. После этого все стали подражать данной технике».

«Я не так давно снова смотрел этот фильм, и он по-прежнему изумителен. Годар  - последний гений в кинематографе. Сейчас же 60-летние старикашки снимают приключения в джунглях, где главные герои стреляют друг в друга из игрушечных пистолетов».

Каурисмяки признается, что у него всегда было чувство, будто он просто плывет по течению жизни, но сейчас он все переосмыслил.

«Когда я оглядываюсь назад, я вижу, каким упрямым был в том, что делал. Я шел по прямой. Но это же было кино, в конце концов».

«И я люблю кинематограф. Или любил его, пока он существовал. Я имею в виду, что никто не может смотреть «Сломанные побеги» Д. У. Гриффита без носового платка в руке».

Перевод с английского:  С. Ракаева, специально для сайта aki-kaurismaki.ru