Пляжные мажоры

Одному досталось слишком много солнца, другому слишком мало. Том Дебеллис, пловец-спасатель из Калифорнии, встретился с финским режиссером Аки Каурисмяки. Эксперты обмениваются мнениями.

Аки Каурисмяки: Прости, я не расслышал твоего имени. Скажи еще раз.

Том Дебеллис: Том.

Дебеллис: Я пловец-спасатель в Калифорнии.

Каурисмяки: На каком пляже?

Дебеллис: На Солт-Крик.

Каурисмяки: Солт-Крик, гм.

Дебеллис: Там отель «Риц-Карлтон», если тебе это о чем-то говорит.

Дебеллис: Что будет, если у Вас не будет возможности курить? Я никогда не курил по-настоящему.

Каурисмяки: Я впаду в кому.

Дебеллис: Да ладно.

Каурисмяки: Но я знаю про Калифорнию из телевизора.

Дебеллис: Что именно? Из сериала «Спасатели Малибу»?

Каурисмяки:  В том числе и десять минут «Спасателей Малибу». Я люблю смотреть такие вещи, особенно с похмелья. Это успокаивает нервы, потому что точно знаешь, что будет хэппи-энд.

Дебеллис: В «Спасателях Малибу» всегда хэппи-энд.

Каурисмяки: Но я чую по телеку запах сгоревшей плоти и крема для загара, а сгоревшая плоть напоминает мне про Холокост.

Дебеллис: В самом деле?

Дебеллис: Замечательно.

Каурисмяки:  У меня шарики крутятся быстро, не то, что у тебя. Ты ведь из Калифорнии.

Дебеллис: Что ты имеешь в виду?

Каурисмяки: Извини, я бы этого не сказал, будь так на самом деле.

Дебеллис: Очень остроумно.

Каурисмяки: Если бы ты был типичным калифорнийцем, я бы так не сказал. Мне хотелось подразнить тебя.

Дебеллис: Я могу обидеться. Вы в самом деле так думаете о калифорнийцах?

Каурисмяки: Ну да. Раз они шибко умные, то могут на ходу намазываться кремом для загара или жевать гамбургер. Девчонки наполовину из силикона. Это плохая реклама для интеллектуального уровня калифорнийцев. Силикон попадает в голову, и мозги перед силиконом отступают.

Дебеллис: Зато у нас масса нобелевских лауреатов.

Каурисмяки: Все куплены.

Дебеллис:  У нас несколько классных университетов.

Каурисмяки: Прости. Я человек неучтивый. Ты специально приехал в Финляндию, а я потешаюсь над Калифорнией, хотя не бывал там. Я бы съездил, но знаю, что там трудно найти место, где можно перекурить, а без курева я не выдержу. Я получил парочку предложений из Голливуда, но потом решил, что никогда не ступлю на землю Калифорнии.

Дебеллис:  Вас приглашали в Голливуд?

Каурисмяки:  Ага. Но я слишком стар для детского сада. Зачем мне туда ехать? Ну разве что, чтоб встретиться с тобой. Мы  могли бы сходить вместе поплавать.

Дебеллис: Вода очень приятная, соленая.

Каурисмяки: Я знаю. Полгода я живу в Португалии, потому что зимой здесь слишком темно. У Атлантического океана. Он за 800 метров от моего дома.

Еженедельник «Цайт»: Вы не выдержали финской зимы?

Каурисмяки: Это случилось однажды зимним днем. Я неделями не видел солнца. Я пришел из офиса домой и сказал жене: собирай вещи, мы переселяемся в Португалию. И мы отправились в путь. Моя жена тоже испытала облегчение. Здешняя тьма невыносима.

Еженедельник «Цайт»: У Вас лучше самочувствие, когда светит солнце?

Каурисмяки: Джимми Хендрикс как-то сказал: rainy day, dream away [В дождливый день хорошо мечтается – англ.]. Даже не знаю, как это точно переводится. Может, так: Если бы было всегда солнечно, было бы ужасно.

Дебеллис: Дождливые дни могут быть прекрасны.

Каурисмяки: Это значит, что погода влияет на настроение. Ну не знаю. Иногда в дождливые дни самочувствие лучше, чем обычно, а иногда подавленное. Когда светит солнце, у меня бывает депресняк: вероятно, на самом деле все связано с атмосферным давлением.

Дебеллис: Помогает плавание.

Каурисмяки: Правда?

Дебеллис: Да, в самом деле.

Каурисмяки: Наверное, трудно быть пловцом-спасателем, когда кругом одни девушки, да?

Дебеллис: Вокруг тебя тоже.

Каурисмяки: Что?

Дебеллис: Девушки – они позади тебя и перед тобой, повсюду.

Каурисмяки: Они уплывают от берега и начинают кричать, хоть и умеют плавать, а ты их должен спасать, да? Точно?

Дебеллис: Со мной такого не бывало. По крайней мере, мне так кажется.

Еженедельник «Цайт»: Следующая тема – пляжные мажоры.

Каурисмяки: В Калифорнии их полно, спроси его.

Дебеллис: Я о них не знаю. Даже слова такого не слышал.

Каурисмяки: Если ты пляжный, значит, ты все время улыбаешься, разве нет? Правильно?

Дебеллис: То есть счастливый?

Каурисмяки:  Не знаю. В финском нет такого слова.

Еженедельник «Цайт»: Пляжный мажор – это счастливый молодой человек.

Каурисмяки: Моя противоположность. Я скучный. Человек Луны. Или человек-блюз. Если хочешь знать, что такое пляжный мажор – я его противоположность.

Дебеллис: Так это я пляжный мажор?

Каурисмяки: Выходит, что ты, ты весь день на солнце. Ты загорел намного сильнее меня. Но в Калифорнии тоже есть грустные люди. Я читал об этом. У Дэшила Хэммета. И Джеймса Элроя. Значит, ты пляжный?

Дебеллис: Да, мне это доставляет удовольствие, если можно так сказать.

Каурисмяки: В Хельсинки таких масса. Ими заполнены пляжи. Они радостны, пока им не стукнет 30. А если зачастую жизнь их ломает, куда девается их веселость. Тебе сколько лет?

Дебеллис: Двадцать девять.

Каурисмяки: Двадцать девять? Ты похож на моего деда. От избытка солнца. Я бы дал тебе тридцать три. Ты выглядишь старше своих лет. Мне вот сорок два или около того.

Дебеллис: А после тридцати уже нельзя быть пляжным мажором?

Каурисмяки: Разве что в Калифорнии.

Дебеллис: Я все еще не знаю значения этого слова.

Каурисмяки: Не спрашивай меня, это слово немецкое.

Еженедельник «Цайт»: Это тот, кто не особо заморачивается.

Каурисмяки: Ты же знаешь: Don't worry, be happy [Расслабься, будь счастлив – англ.]. Пляжный мажор пьет диетическую пепси, еще иногда классическую колу с большим количеством льда. Иногда ест гамбургер.

Еженедельник «Цайт»: У него было счастливое детство.

Каурисмяки: Он родом из семьи среднего класса, потому что в богатой семье детство почти никогда не бывает счастливым, как обычно и в бедной семье. Стало быть, средний класс. Двое детей, мальчик и девочка, мальчик старше девочки. Старше на два года. Когда они маленькие, они иногда ссорятся, но тогда отец раздает им шлепки со словами: не обижай младшую сестренку, Петер. И проблема решена – отец идет на работу. Потом пляжный мажор разъезжает на японском мотоцикле по пляжу. И он всегда в шлеме.

Дебеллис: Ладно. Я понемногу начинаю догонять. А девочки-мажоры бывают?

Еженедельник «Цайт»: Вообще-то нет.

Каурисмяки: Разве что Барби.

Дебеллис: Понял.

Каурисмяки: Я тоже был пляжным мажором. Пока мне не стукнуло три года.

Дебеллис: А потом?

Каурисмяки: Потом я упал с вышки для прыжков в воду и минуты три пробыл под водой. Там было очень красиво. Я видел солнце и какие-то растения, и я знал, что вот сейчас я умру. Я не шевелился. Тут вдруг появилась какая-то рука, раз – и нате вам, спасен.

Еженедельник «Цайт»: Утонуть – приятный способ умереть?

Каурисмяки: Я слышал две версии. Одни говорят, что это очень легкий способ, а другие – что самый мучительный. Тебе виднее.

Дебеллис: На нашем пляже за последние 20 лет никто не утонул. Но я не могу себе представить, чтобы это был очень простой способ. Ведь приходится бороться за жизнь.

Каурисмяки: Знаешь, некоторые идут на это добровольно. Вы в Калифорнии знаете о таком?

Дебеллис: О самоубийстве?

Каурисмяки: Вероятно, у вас так не бывает. В Калифорнии полно радостных девушек, которые никогда не покончат с собой, по крайней мере до тех пор, пока не станут Мисс Калифорния или типа того.

Дебеллис: Многие прыгают с моста «Голден гейт».

Каурисмяки: В «Головокружении» прыгать пыталась девушка, но не с моста, а с берега. Ее играла Ким Новак, помнишь? А Джеймс Стюарт прыгнул следом за ней.

Дебеллис: В каком фильме?

Каурисмяки: «Головокружение» Хичкока.

Дебеллис: Ах да.

Еженедельник «Цайт»: Давайте поговорим о солнцезащитных очках.

Каурисмяки: У меня французские солнечные очки. Лежат в «кадиллаке». Я ими пользуюсь, только когда еду в машине. Я бойкотирую марку «Рей бан», потому что ей владеет фирма «Бауш энд Ломб», которая ставит опыты над животными. Не признаю «Рей бан», «Нестле», «Шелл». Не признаю солнечных очков «Плейбой». Ты видел очки «Плейбой»?

Дебеллис: Мне они не идут.

Каурисмяки: Я как-то зашел в строительный супермаркет, и хозяин был в таких очках. Он спросил, чем может мне помочь, а я увидел тогда его солнечные очки и сказал: спасибо, лучше не надо. Очки «Пляжный мажор Плейбойбанни» вредят бизнесу, так что берегитесь.

Дебеллис: У меня вот такие.

Каурисмяки: Можно посмотреть?

Дебеллис: Это «Хоби». Отличные стекла.

Каурисмяки: У меня стиль такой же. Мои стекла желтые. Спасибо за подарок.

Дебеллис: Эй, погоди.

Каурисмяки: Что, не отдашь?

Дебеллис: Нет.

Каурисмяки: Понятно. Это подарок от красотки с пляжа. Сувенир. Сколько? Почем?

Дебеллис: 110 долларов, за полцены.

Каурисмяки: «Рей бан» для туристов.

Дебеллис: «Хоби» лучше.

Каурисмяки: Американские?

Дебеллис: Да.

Каурисмяки: Индейские? Латиноамериканские? Чисто америкосные?

Дебеллис: Чисто америкосные.

Каурисмяки: Ладно. Нам нужна точность.

Дебеллис: Мне они нужны для защиты, потому что у меня глаза голубые. Если целый день проводить на солнце, то со временем белок глаз желтеет. Так случилось с одним моим приятелем.

Каурисмяки: Для местных солнце весьма опасно, потому что они слишком мало бывают на солнце. После мрачной, долгой зимы они едут в Испанию, позагорают полчаса и совершенно обгорают.

Еженедельник «Цайт»: Можно посмотреть Ваши родимые пятна?

Дебеллис: Сейчас меня беспокоит одно на плече. Я боюсь каждой новой родинки.

Каурисмяки: Покажи.

Дебеллис: Вот.

Каурисмяки: Ты скоро помрешь, я это вижу. Я специалист по раку кожи. У меня самого есть родинка.

Дебеллис: Где?

Каурисмяки: Вот. Маленькая. Но если я от нее помру, значит, я слабак, а это не в моем стиле.

Дебеллис: Многим из моих приятелей такие штуки повырезали.

Каурисмяки: Я как-то говорил об этом с одним дерматологом. Он сказал, что  двухцветная может быть опасна. Если просто коричневая, то неопасно.

Дебеллис: Раз в год наша фирма посылает нас к дерматологу. Обязательный осмотр.

Каурисмяки: Я со своим врачом познакомился в баре. Мы разговорились. Но он специалист, он сказал мне про двухцветные.

Еженедельник «Цайт»: Лучше  поговорим о плохой погоде.

Дебеллис: Это шутка? У меня нет ни плаща, ни куртки.

Каурисмяки: Нет куртки?

Дебеллис: Ну, какая-то куртка у меня найдется. Но плащ был у меня разве что в детском саду.

Каурисмяки: У вас не бывает дождей?

Дебеллис: Таких, чтобы нужен был плащ, не бывает.

Еженедельник «Цайт»: Ни у кого нет плаща?

Дебеллис: Да нет, найдутся люди, я уверен, у которых есть плащи.

Каурисмяки: Плащ мне не нужен, потому что когда случаются печальные вещи, то они поражают, как стрелой. Есть такой стих. Смысл такой: когда на тебя дождем проливается беда, она попадает в сердце.

Еженедельник «Цайт»: Значит, плаща нет?

Каурисмяки: Есть, только слишком короткий, и в дождь вода стекает в сапоги.

Перевод с немецкого:  А. Дмитришин, специально для сайта aki-kaurismaki.ru