на главную   публикации

Аки Каурисмяки, между тенью и светом

Эрик Либиот  |  L'Express  |  15.03.2017
Финский режиссер вновь на экранах с фильмом «По ту сторону надежды», лучшим своим фильмом. Эмоциональным и человечным, как сам автор. Автор притворяется потерявшим всякую надежду, и это притворство искреннее. Это встреча с человеком страдающим.
Аки Каурисмяки

Аки Каурисмяки. Фото: С. Ремаэль/L'Express

Маленький урок перевода. На финском, родном языке Каурисмяки, «пить» и «творить» произносятся «juoma» и «luoda». Для уха к финскому непривычного, оба слова звучат почти одинаково, и режиссер отлично играет на сходности звучания этих слов, лавируя в бурных водах творчества. Впрочем «воды» это скромно сказано, поскольку речь идет скорее о белом вине, если точнее, то о в меру охлажденном алиготе, поданном в 4 часа пополудни. И успешно выпитом.

Последствия затяжного пьянства

Потому как глупо скрывать правду, которая не только не вредит таланту художника, но еще и отлично утоляет его жажду: Аки Каурисмяки пьёт. Сильно. Он, кстати, и сегодня пьян. Пьянство затяжное. И это весьма прискорбно. Он вроде бы и сожалеет об этом, но это состояние делает его проницательным, взгляд становится острым. Так говорят.

Профессиональный долг требует продолжать задавать ему вопросы, а сердце подсказывает обнять, чтобы утешить. Или подбодрить. Или расцеловать. Или успокоить. Или обнадежить. Все сразу. Но не положено. А жаль.

Аки Каурисмяки, родившийся 4 апреля 1957 года в Ориматтиле, в области Пяйят-Хяме, Финляндия, является сегодня одним из ведущих режиссеров. «Человек без прошлого», главный приз на Каннском фестивале в 2002 году, вознес его, принёс популярность (500 тысяч зрителей). Затем «Гавр» имел такой же успех.

До этого признание его было ограниченным, но «Жизнь богемы» или «Вдаль уплывают облака» он снимал в том же ключе: рассказать о серости мира, поверить в лучик надежды, раскрасить в цвета мечты изношенные коврики хельсинских бистро. Наперекор всему. Его наставника зовут Чарли Чаплин. Бродяга, который забавляется, пуская булочки в пляс, хотя у него в брюхе волки воют.

Аки Каурисмяки

Кадр из фильма «По ту сторону надежды».

В поисках светлого будущего

«Хотеть, чтоб люди стали лучше, это же не преступление? - говорит Каурисмяки. - Но мир делает меня пессимистом. Чаплин понял, что нужно приоткрыть пыльное окно, чтобы показать голубое небо».

Фильм «По ту сторону надежды», вышедший на наши экраны, назван очень метко. Речь в нём идет о продавце рубашек, который, купив ресторан, решил изменить свою жизнь, а также о сирийском беженце, случайно оказавшемся в Хельсинки. Оба строят новую жизнь как могут, мечтая о светлом будущем.

Это его лучший фильм. «Я с этим не согласен, но мне хотелось бы, чтоб это было так. Фильм честен. Я не могу сказать, что мне за него стыдно».

«Я люблю кино, и я знаю своё место. Чаплин, Тати, Одзу, Ренуар - гении. А я — нет. Я не недооцениваю себя, но переоценивать себя тоже не стоит». Кокетство? Возможно. Но не уверен. Каурисмяки страдает столько, сколько снимает и сколько пьет. «После Достоевского все знают, что творить, не страдая, невозможно ».

Оплеуха гламуру

Ну до чего же Аки похож на свои фильмы! Отношения между субъектом и плодами его фантазии — чистая алхимия, наука сложная, и режиссер может искать истину на дне стакана, чтоб сквозь него взглянуть на мир по-другому, однако в фильм он вкладывает себя всего. «Я не питаю иллюзий относительно своей работы, но ничего другого делать не умею. Прислушиваться к критикам - это рыть себе могилу. Я бы и хотел доставить людям удовольствие, но боюсь не получится». Отнюдь! Всё у Вас получается!

Кадр из фильма «По ту сторону надежды»

Кадр из фильма «По ту сторону надежды».

Персонажи Каурисмяки — суть его аватары. Мужчины, готовящие себе обед с сигаретой в зубах, женщины с размазанной губной помадой, танцоры с засаленными воротничками рубашек, официантки, сжившиеся с детскими плюшевыми тапочками. Словом, не те люди, которым без колебаний пожмешь руку.

Через десять минут все они уже целуются и строят планы как вместе провести отпуск. Каурисмяки любит отвесить звонкую оплеуху гламуру. Доброта всегда прячется за закрытыми дверями. А иногда и под ковром. Таков взгляд художника. Он никому не завидует. Доброжелателен. Любит ближнего. Ну и бутылку. Но ближнего всё-таки больше. Приветствует вас ленивым взмахом руки. Но во взгляде его читается боль расставания. И надежда на возвращение.

Перевод с французского:  Леонид Волков и Татьяна Романова, специально для сайта aki-kaurismaki.ru

Оставить комментарий