Маркку Пятиля. Потерявшийся в титрах

Маркку Пятила — финский художник-постановщик, работающий в кино, на телевидении и в рекламе. Он наиболее известен своим многолетним сотрудничеством с режиссером Аки Каурисмяки в таких фильмах, как «Человек без прошлого», «Огни городской окраины» и «По ту сторону надежды».

— Пожалуйста, расскажите немного о своем прошлом и о том, как вы пришли к работе с Аки Каурисмяки.

— Я никогда не учился на художника-постановщика, но я изучал искусство в Бостоне и в Вене в 1970-х годах. Вернувшись через десять лет из Австрии в Финляндию, я переехал в загородный дом, который оказался в том же районе, где жил Каурисмяки. Мы с другом делали в доме кое-какой ремонт, и однажды я пошел в ресторан, там был Каурисмяки. Когда ресторан закрылся на ночь, я сказал ему, что у меня дома есть пара бутылок вина. Так он пришел ко мне домой и увидел, что я очень интересно оформил свой дом. Всю свою жизнь я собирал для своего дома вещи, которые выбрасывали другие. Это были старые вещи, покрытые патиной времени.

После того, что он увидел в моем доме, он спросил меня, не хочу ли я разработать декорации для его короткометражного фильма «Эти башмаки». Два месяца спустя он пришел ко мне с заметками для другого фильма, "Татьяна", и объяснил, что ему нужно от меня, какие декорации нужны для фильма. Это был мой первый полнометражный фильм в качестве художника-постановщика в сотрудничестве с другом - художником Юккой Салми, и первый фильм, над которым мы работали вместе.

— Недавно вы оказались в центре очень сложного дела, касающегося вашей работы, пожалуйста, расскажите нам, как это произошло.

— После 25 лет совместной работы у нас с Аки Каурисмяки возник спор. Последний фильм, над которым мы работали, "По ту сторону надежды", был отобран для участия в конкурсе на Берлинале. Я знаю многих людей, которые там работают, и я слышал, что фильм, для которого я делал дизайн, был указан с тремя художниками-постановщиками в титрах. Кроме того, имена были перечислены в алфавитном порядке, так что в качестве художника-постановщика были указаны и другие люди, и я был указан последним. Большинство, посмотрев на этот список, поверило бы, что все трое мы были художниками-постановщиками. Но это была моя работа, и это произошло без моего ведома.

— Кто были те два других человека, которых ещё указали как художников-постановщиков?

— Это были костюмер, который работал на съемочной площадке, и человек, который отвечал за монтаж декораций.

— Как вы отреагировали на это?

— Как только я узнал об этом, я отправил письмо по электронной почте Каурисмяки и сопродюсеру, чтобы объяснить, что это неправильно, но они не ответили. Тогда я пошел в союз художников-постановщиков и сказал, что это явный случай нарушения прав художника. Они согласились и предложили мне помочь со страховкой на случай судебного процесса и наняли своих адвокатов, чтобы они помогли мне. Прежде чем мы подали иск, профсоюз написал письмо Каурисмяки с просьбой устранить нарушение. Он ответил лично, это было очень странное письмо, он сказал, что никакого нарушения не было, что они всегда так делают титры, и что нам следует просто заткнуться.

Затем адвокаты написали ему официальное письмо, в котором говорилось, что, если он не изменит титры, они потребуют, чтобы финский суд запретил показ фильма. Это нормальная процедура.

Сам он не ответил, ответ был от его адвокатов. Стремясь не допустить передачи дела в суд, они предложили мировое соглашение в размере 10 000 евро, чтобы замять этот вопрос. Для меня это было делом принципа, поэтому мы обратились в суд.

Слева - оформление сцены, предложенное Маркку Пятиля, справа - как эта сцена была решена в фильме.

— Какие аргументы приводились в суде?

— Я представил суду множество доказательств, которые могли прояснить дело. Я принес свои фотокниги и лукбуки к фильму, и мне казалось, что они полностью подтверждают мою правоту. У меня были изображения, которые четко показывали мои дизайнерские идеи до съемок, и я мог сравнить их с кадрами из фильма. Они были один в один.

Адвокаты Каурисмяки утверждали, что это перестает быть только моим замыслом, когда они что-то меняют для фильма после того, как я покинул съемочную площадку. Они утверждали, что если у вас есть декорации со шкафом слева, а затем режиссер решает передвинуть шкаф вправо, то я больше не единственный художник-постановщик этого фильма. И человек, чья работа заключается в перемещении шкафа, также является художником-постановщиком этой сцены. Если Каурисмяки решил убрать со стола кофейную чашку и заменить ее миской для супа, то теперь это тоже его дизайн. Это уже не мои декорации. Такого рода изменения происходят постоянно в кинопроизводстве, но, на мой взгляд, это никогда не должно влиять на указание в титрах человека, который изначально эти декорации создал.

Мои адвокаты много раз спрашивали его в суде: «Что вы изменили в этой сцене?» А Аки отвечал: «Я убрал мусор». Он отказался комментировать, что это за «мусор».

Его адвокаты утверждали, что у вас не может быть исключительного права художника на постановку, потому что все искусство объединено в фильме. Это комбинированное произведение искусства. На что мы ответили: «Почему тогда у режиссера есть такие права? Почему у композитора есть права? Почему сценарист получает эти права?»

— Что решил суд?

— Суд сказал, что я оказал очень большое влияние на дизайн фильма и что я приложил большие усилия для его создания. Но мы проиграли дело.

Это очень важный случай, потому что это означает, что продюсер может делать с титрами все, что захочет, и это дает ему оружие, которое они могут использовать для шантажа художника-постановщика. Они всегда могут пригрозить лишением художественных прав художника-постановщика.

Поскольку я проиграл дело, мне пришлось заплатить 90 000 евро за услуги адвокатов Аки.

— Как вы думаете, почему Аки изменил титры?

— Я не знаю его мотивов. В зале суда Аки объяснил, что он продумывал каждый свой фильм (не только те, что делал я) до мельчайших деталей, и ему, по сути, нужен был не дизайнер, а плотник, достаточно умелый, чтобы воплотить его видение. Он признал меня художником-постановщиком только потому, что было бы смешно, если бы в конце фильма все титры гласили: «Аки Каурисмяки».

Мой друг сказал мне, что Аки мог подумать, что это он целиком придумал фильм, потому что я смог создать декорации, которые в точности соответствовали тому, что он задумал. Это факт, что я всегда жил как один из персонажей его историй, и это позволяет мне легко создавать такой особый воображаемый мир.

Возможно, он наказывал меня за то, что я спросил, может ли он рассмотреть вопрос о какой-то дополнительной компенсации за дополнительное время, которое я потратил на работу, мы проработали много дополнительных часов над этим последним проектом.

— Какие у вас сейчас отношения с Аки?

— С тех пор как это произошло, я вообще ни с кем не контактировал. Я отправил пару текстовых сообщений, но он так и не ответил. Я хочу отметить, что мы проработали вместе 25 лет и вместе сняли 7 полнометражных и 2 короткометражных фильма. Этой весной я написал ему длинное письмо, в котором рассказал, что я думаю обо всем этом и о том, что он сказал обо мне и моем отношении к работе в зале суда, но ответа так и не получил.

— Повлияло ли это дело на местное киносообщество?

— У меня такое ощущение, что это разделило профессионалов в нашей области на две части: на тех, кто считает, что со мной поступили несправедливо, и на тех, кому все равно. Я никогда не учился на художника-постановщика и попал в эту профессию случайно. Я начал свою карьеру с работы с человеком, с которым большинство финских художников хотели бы работать. Возможно, некоторые художники немного завидуют, что не редкость среди людей, занимающихся искусством. С другой стороны, я слышал, что многие художники-постановщики поддерживают то, что я сделал. Они теперь гораздо внимательнее читают свои контракты.

Перевод с английского: Тимофей Шаблан, специально для сайта aki-kaurismaki.ru